Руководитель Центра гражданских инициатив из Калифорнии считает, что по мере ухудшения ситуации на Украине, на Россию и ее президента выплескивается немыслимый объем дезинформации и злобы.
ДА, Я АПОЛОГЕТ ПУТИНА
Такое ощущение, что журналисты и обозреватели роются по Интернету и словарям в поисках новых непристойных эпитетов для страны и ее лидера. Когда я выступаю по всей Америке, в первую очередь мне задают вопрос с подковыркой: «А что вы скажете о Путине?»
Вот я и решила поделиться своими соображениями.
Конечно, у Путина есть недостатки и он делает ошибки. Однако основываясь на моем собственном опыте давнего общения с ним и на опыте людей, которым я доверяю, включая американских должностных лиц, которые работали с ним в разные годы, считаю, что Путин - это прямой, надежный и на редкость изобретательный человек — руководитель, который спокойно работает, пренебрегая оскорблениями и мифами, которые плодятся вокруг него с тех пор, как он стал вторым президентом России.
Как и многие из тех, кто имел дело с этим до поры никому не известным человеком, я не хотела, чтобы меня записали в апологеты Путина. Пустое. Даже если вы относитесь к нему нейтрально, вам скажут, что вы к нему чрезмерно снисходительны. Скажут обозреватели, шакалы журналистики, а также граждане, которые все свои новости черпают из телеканалов CNN, Fox и MSNBC.
Я не считаю себя экспертом. Просто я 30 лет работала в СССР и России в области гражданских инициатив. Но за это время у меня было куда больше возможностей общаться с самыми разными гражданами России на всей их территории протяженностью в 11 часовых поясов, чем у любого западного репортера или, в конце концов, вашингтонского чиновника.
Я познакомилась с Путиным в те годы, когда ему самому еще не приходило в голову, что он будет президентом России. Было это в Санкт-Петербурге в 1990-е годы. Далее мои личные впечатления о Путине.
ИСТОРИЯ ОТНОШЕНИЙ И НАБЛЮДЕНИЙ
Шел 1992 год. Минуло два года после краха коммунизма. Дело было в Санкт-Петербурге. Годами к этому времени я создавала программы, которые должны были наладить человеческие отношения между двумя нашими странами и по возможности помочь советским людям преодолеть комплекс «осажденной крепости». В голове у меня возникла новая идея. Поскольку я догадывалась, что для ее осуществлении понадобится санкция мэрии, мне организовали там встречу.
Мы с моим другом Володей Шестаковым пришли в Мариинский дворец. Оказались в маленьком унылом кабинете пред лицом сухощавого невыразительного человека в костюме коричневых тонов. Он поинтересовался целью нашего визита. Пробежав глазами наше предложение, стал задавать разумные вопросы. На каждый ответ следовал новый вопрос по делу. Я поняла, что этот человек разительно отличается от привычного типа советского бюрократа, который затевает с иностранцами панибратские разговоры, в надежде получить взятку за свои услуги. Наша организация принципиально не давала взяток. Этот бюрократ был открытым, заинтересованным и не переходил на личности.
После почти часового подробного разговора он сказал, что пытался понять, соответствует ли наше предложение действующему законодательству. Оказалось, что нет. Под конец, он сказал несколько теплых слов о нашем предложении. Вот и все. Он проводил нас до дверей. Оказавшись на улице, я сказала: «Володя, впервые я встретилась с советским бюрократом, который не попросил организовать ему поездку в Штаты». Я, наконец, изучила его визитку. Там было написано: Владимир Владимирович Путин.
31 декабря 1999 года: Внезапно президент Ельцин решает оставить свой пост и передать Россию в руки никому не известному Владимиру Путину. Узнав об этом, я подумала: не тот ли этот Путин, которого я помню. Ему-то точно не по силам руководить Россией. На следующий день я увидела фотографию в «Нью-Йорк таймс». Это был тот самый Путин. Я была в шоке и сказала друзьям: «Это катастрофа для России. Я с ним общалась. Он слишком закрыт и слишком умен, чтобы его принял русский народ». И продолжила размышления: «Для того, чтобы Россия поднялась с колен, нужно сделать две вещи: 1.) отлучить от Кремля молодых олигархов; 2.) найти способ добиться повиновения от региональных боссов (губернаторов), которые превратили свои регионы в феодальные владения. Я была уверена, что невысокий человек в коричневом костюме не способен справиться с этой двуединой задачей.
Февраль 2000 года: Практически с начала своего правления Путин стал «строить» олигархов. В феврале его спросили о них и он сказал: отношения с ними будут такими же, как со всеми остальными. Как с владельцами маленькой пекарни или мастерской по ремонту обуви. Это был первый сигнал, что олигархам отныне не будет позволено управлять правительством по своему усмотрению или пользоваться особым доступом к Кремлю. И тогда впервые задергались западные капиталистами. В конце концов, эти олигархи были богатыми неприкасаемыми бизнесменами — добрыми капиталистами и какая разница, что они приобрели свои капиталы незаконным путем и тут же увели финансовые потоки в оффшоры.
Путин пригласил олигархов в Кремль и предложил им сделку: пусть оставляют себе недобросовестно полученные компании, но с условием добросовестно платить налоги и не лезть в политику. Это было первое из путинских «элегантных решений» для почти неразрешимых проблем, стоящих перед новой Россией. Но оно же поссорило его с американской прессой и чиновниками, которые выступили на стороне олигархов. В первую очередь, Михаила Ходорковского. Последний политизировался, не платил налогов и к тому моменту, как его посадили, вел переговоры о продаже значительного пакета акций крупнейшей российской нефтяной компании «Юкос» американской Exxon Mobil. К сожалению, Ходорковский превратился в жертву (каковой и остается) в глазах американской прессы и американских властей.
Март 2000 года: Я приехала в Петербург. Меня навестила давняя русская подруга (психолог). Первый вопрос, который я ей задала: «Лена, а что представляет собой ваш новый президент?» Она засмеялась и сказала: «Володя? Он мой одноклассник!» А на вопрос, как он поступит с ельцинскими преступниками в Кремле, она сказала «Насколько я его представляю, сначала он за ними понаблюдает, чтобы разобраться, чем они занимаются. Затем он даст им понять, что он за ними наблюдает. Если они не откликнутся, он поговорит с ними лично, а если они и после этого не образумятся, некоторые через пару лет окажутся в тюрьме». Я поздравила ее по электронной почте, когда ее предсказания стали сбываться.
Конец 2000 года: К концу этого года американским должностным лицам стало казаться, что Путин будет враждебен американским интересам. Каждый его шаг стал подвергаться осуждению. Мне это было непонятно.
С 2001 года и по сей день я наблюдаю за тем, как медиа становятся к нему все более враждебны: обвинения в убийствах, отравлениях, сравнения с Гитлером. Ни одного конкретного доказательства ни разу предъявлено не было. Все эти годы я путешествовала по России и видела, как страна меняется к лучшему. Россия начинает выглядеть как вполне достойная страна. Невероятно, какого прогресса она добилась с тех пор, как 14 лет назад ее принял никому не известный неопытный президент.
НА ВОРЕ ШАПКА ГОРИТ
Так почему же наши руководители издеваются над Россией и Путиным и демонизируют их? Нет ли здесь эффекта «На воре шапка горит?». Не приписываем ли мы им те черты, которые боимся признать в самих себе?
Не потому ли мы постоянно проклинаем Путина и Россию, что:
- переносим на Путина грехи свои и собственных лидеров?
- обвиняя Россию в коррупции, нам легче делать вид, что у нас нет никакой коррупции?
- клеймя Россию за нарушение прав человека, нам легче игнорировать их в собственной стране?
- обвиняя Россию в возрождении СССР, мы прикрываем наши собственные деяния в качестве мирового «гегемона»?
- называя ее воинственной, уклоняемся от признания того, что воинственность была политикой наших собственных нескольких последних администраций? ДОСЬЕ
Шарон Теннисон (США) — основательница и президент Центра гражданских инициатив (Center for Citizen Initiatives). C 1983 развивает контакты между гражданами двух стран — как человеческие, так и деловые в области образования, здравоохранения, сельского хозяйства, экологии. Основатель сайта Russia: Other Points of View («Россия: другие точки зрения»), где публикуются объективные материалы о положении в нашей стране. По материалам «Комсомольская Правда»
